Мерфи находится в хорошем расположении духа, улыбается, раскачивается на стуле. В жизни он выглядит не так внушительно, как на экране. Невысокий, худощавый, но при этом разговаривающий басом. Отвечая на вопросы, он смотрит вам прямо в глаза... своими бездонными голубыми глазами, которые и прославили его на весь мир.
- Вы знаете, что 12 апреля Россия отмечает День космонавтики?
- Да, конечно. Наверное, именно поэтому они и выбрали сегодняшний день для премьеры "Пекла".
- Что чувствует человек, который играет спасителя человечества?
- Не знаю, я не играл спасителя человечества. Это слишком глобальная задача, способная подавить и деморализовать любого человека. У меня был другой подход к роли. Мой герой - физик, отвечающий за то, чтобы взорвать бомбу внутри Солнца. Он просто выполняет свои обязанности так хорошо, как может. То же самое делают и все остальные члены экипажа "Икара-2". Только так они могут добиться успеха.
- Как нужно готовиться к такой большой роли?
- Подготовка к роли была очень серьезной. Я и все остальные актеры занимались подводным плаванием, тренировались на авиасимуляторах, испытывали на себе нулевое G, слушали лекции специалистов. Какое-то время мы все жили вместе, чтобы действительно ощутить себя одной командой. Лично со мной много занимался наш научный консультант, физик Брайан Кокс, работающий в Европейском центре ядерных исследований. После всего этого мне осталось только максимально честно сыграть свою роль.
- Ваш герой - бортовой физик Капа говорит, что "жизнь одного астронавта ничего не значит в сравнении с выживанием человечества". Он действительно так считает, или просто пытается таким образом избежать смерти, зная, что он - ключевой участник экспедиции и им пожертвуют в последнюю очередь?
- Нет, Капа не эгоистичен. Он ученый и на мир смотрит как ученый, не позволяя эмоциям влиять на принятие решений. Для него это вопрос статистики. Действительно, лучше потерять одного человека, чем шесть миллиардов. Если бы за бомбу отвечал не он, а кто-то другой, Капа бы, не раздумывая, принес себя в жертву.
- В одном из интервью вы сказали, что после этого фильма стали атеистом. Что повлияло на это решение?
- Да, это правда. Но я уже был агностиком, так что это не такая большая перемена. Общение с людьми из научной среды, большое количество прочитанных книг об устройстве Вселенной привели меня к такому решению.
- Жанр фильма - научно-фантастический триллер. Чего в нем все-таки больше: науки или фантастики?
- От большинства другого фантастического кино "Пекло" отличается тем, что отталкивается от реальных научных фактов. Звезды умирают. Наше Солнце в какой-то момент действительно погаснет. Но произойдет это не через пятьдесят, а через шесть миллионов лет. Бомба, о которой идет речь, теоретически может быть создана, просто пока мы не в состоянии выработать необходимое для этого количество энергии. Некоторые называют такое кино не "science fiction" (научная фантастика), а "science faction" от слова "fact" (факт).
Хотя в фильме, конечно, есть немало традиционных sci-fi элементов. При этом кино о полете к Солнцу мы сделали первыми. На экране оно, кстати, выглядит очень красиво. Я бы сказал, что жанр нашего фильма - это интеллектуальный научно-фантастический триллер.
- Последний раз вы работали с Дэнни Бойлом шесть лет назад на проекте "28 дней спустя". Что изменилось с тех пор?
- Фильм "28 дней спустя" для меня очень важен. Ведь именно он открыл мне дорогу в большое кино, дал возможность сняться в других интересных фильмах, поработать с разными режиссерами. А теперь я счастлив вернуться к Дэнни со всем накопленным опытом, показать ему, как я вырос в профессиональном плане за это время.
Мне сложно сказать, как изменился Дэнни. "Пекло" и "28 дней спустя" - проекты разного масштаба. На этот раз у нас несравненно больший бюджет и сценарий, предполагающий наличие не одного, а целой группы ключевых персонажей. Но энергия, страсть и увлеченность Дэнни остались прежними. Наблюдая за тем, как он работает, вы видите его любовь к режиссуре, и сами наполняетесь верой в успех всего предприятия. На "Пекле" ему вообще удалось сделать потрясающую вещь: этот фильм выглядит где-то на сто пятьдесят миллионов долларов, хотя стоит в несколько раз дешевле.
- Какая сцена в фильме была для вас самой сложной?
- Физически очень тяжелыми оказались все эпизоды в скафандре, потому что в нем было невыносимо жарко. Даже отлично подготовленные каскадеры, подменявшие актеров в большинстве этих сцен, иногда просто падали в обморок. Так что пот и нечеловеческие усилия, которые вы видите на экране, абсолютно реальны. Дэнни держал нас в постоянном напряжении, справедливо считая, что сложно сыграть человека, переживающего мощнейший выброс адреналина, не испытывая этого на самом деле.
- А сколько весил скафандр?
- Не знаю точно. Надевать скафандр целиком требовалось не во всех случаях. Для крупных планов мы использовали шлем со встроенной камерой. Мне кажется, он один весил целую тонну. Еще было немало экшн-сцен, в которых нас болтали на тросах: поднимали вверх и вниз, вертели вверх ногами. Это было достаточно забавно.
- А вы вообще любите бывать на cолнце?
- Люблю ли я... В Ирландии редко бывает солнечная погода. Обычно мы стараемся избегать прямых солнечных лучей, потому что моментально обгораем.
- И напоследок традиционный вопрос о творческих планах...
- Уже в мае я приступаю к съемкам в фильме "Лучшее время наших жизней" (The Best Time of Our Lives) о валлийском поэте Дилане Томасе. Также в этой картине будут задействованы Кира Найтли и Линдси Лохан.
Дмитрий ГОРШКОВ Источник: www.interkino.ru/